Путь самоотречения каждый из них не только завершил, но и начинал с личной жертвы: доктор Боткин оставлял своих детей круглыми сиротами, ему некому, кроме Бога, поручить их; воспитатель Цесаревича Жильяр и учитель Гиббс, швейцарский и английский подданные, вместо возвращения на родину едут в такую страшную для иностранцев Сибирь; молодая графиня Гендрикова, оставив за воротами Александровского дворца шанс на спасение, счастлива, что успела стать арестованной. У них у всех нашлись бы причины покинуть Семью, и, конечно, Царственные Узники поняли бы их и благословили. Но в том-то и дело, что эти Люди не раздумывали — высший долг вел их и был сильнее родственных связей, ностальгии или любых других, по-человечески извинительных обстоятельств. Ради Святой Семьи они не только предпочли заключение — свободе и смерть — жизни, каждый из них стремился принять на свои плечи краешек Их Креста.